Но змей родится снова? [= Убить Змея] - Валерий Вайнин

Один из парней, преданно заглядывая в глаза боссу, задорно предложил:

— Может, его отмудохать?

— Подгузник смени, — посоветовал ему златозубый.

Глеб вытер салфеткой пальцы.

— Спасибо за угощение, мне пора.

— Хочешь перебазарить с Грачом? — осклабился в кресле Дока. — Могу тебе устроить.

— Не трудись, — ответил Глеб, — завтра я с ним увижусь. Тебе-то я зачем понадобился?

— Тоже из любопытства. — Папаня дотянулся вилкой до соленого грибочка, положил в рот и пожевал. — Сперва ты вон, — он ткнул вилкой в сторону златозубого, — брата Васиного в школе обидел…

— Медведев твой брат? — обернулся на златозубого Глеб.

— Ну, — хмуро подтвердил тот.

— Потом молодняк отлупил, — прищурясь, продолжил Дока, — а потом и Ваську самого с его придурками. Вот Васька-то и прибежал ко мне жаловаться. Мне, конечно, стало интересно: что там за Француз такой?

— И ты вручил этим ябедам стволы? В качестве, так сказать, пригласительного билета?

— Надо больно. У них этого добра и без меня… Спать с оружием ложатся. Видать, прихватили с собой для храбрости…

— Ну хватит, — перебил Глеб. — Некогда мне твою бредятину слушать.

Плутоватые глаза Доки оледенели, губы сжались в линию. Уловив реакцию хозяина, охрана двинулась на Глеба.

— Язык можно и выдернуть! — пообещал один из парней.

— Игнат, если они сделают еще один шаг, — пообещал в ответ Глеб, — я отправлю их загорать, а тебя положу сверху.

— Без понтов, — поддакнул златозубый Вася, прежде именуемый Сильвестром, благоразумно пятясь к стене.

Однако ни босс, ни охранники его благоразумия, увы, не оценили. И то, что произошло дальше, трудно было даже вообразить. Парни, крутые во всех отношениях, приняв наработанные боевые стойки, атаковали Глеба с четырех сторон. Глеб прыгнул с места и, сделав невероятное сальто, как в цирке, встал на плечи одному из нападавших. И щиколотками ног легонько ударил его по ушам. Трое остальных в полном смятении метнулись скопом на выручку. Глеб мягко перепрыгнул на плечи к ближайшему и, ударив его щиколотками по ушам, проделал тот же трюк с третьим и с четвертым. Затем вновь сделал сальто и встал на ноги прямо перед креслом босса. Все это шоу длилось не более двадцати секунд.

Сжимая ладонями уши, охранники верещали — кто на коленях, кто на четвереньках. Вжавшийся в стену Вася хрипло выдохнул:

— Во б…!

Игнат Дока был, мало сказать, ошеломлен — он был потрясен до глубины своей забубённой души. И на губах его застыла такая улыбочка… будто он увидел шагающую к нему статую Командора.

Глеб расстегнул «молнию» на куртке.

— Натоплено тут… Хоть бы форточки открыли.

Дока схватил бутылку «спрайта» и судорожно глотнул из горлышка.

— Все это херня, — пробормотал он. — За тобой лишь первый раунд.

— Хочешь начать второй? — Глеб налил себе яблочного сока и выпил. — В таком случае зови подмогу, Игнат. Человек двадцать, тридцать… Сколько твоих придурков здесь поместится? Потом еще спецназ можешь вызвать.

Дока недоверчиво осклабился.

— Со всеми сладишь?

— А ты попробуй, Игнат. Проведи эксперимент.

— А как насчет пули, Француз? Она ведь, говорят, дура.

Глеб приблизил к нему лицо.

— Я бы не советовал. Можешь, конечно, проверить. Но результатов этой проверки ты уже не узнаешь.

Взгляд Доки вновь сделался плутоватым: он быстро приходил в себя.

— Ладно, поверю на слово.

— Вот это правильно. Можно от тебя позвонить?

Игнат протянул ему «сотовый» телефон.

— Не в ментовку, случаем?

— Ну и шутки у тебя… — Глеб набрал номер Даши. Никто не подходил, и после десятого гудка Глеб в досаде вернул телефон владельцу. — Надо ехать. Чего все-таки ты от меня хотел, Игнат?

— Чтоб ты в поединках поучаствовал, — признался наконец Дока. — В боях без правил.

— Чего-о? — вылупился на него Глеб. — Американских фильмов насмотрелся?

Плутоватая физиономия Доки стала прямо-таки обаятельной. Он вновь контролировал обстановку.

— Не я один, — развел он руками. — Многие московские тузы балуются: телохранитель против телохранителя. Тут и азарт, и личные амбиции… Ставки, сам понимаешь, какие.

Глеб растерянно почесал переносицу.

— С ума сойти. Ну и как там у вас: проигравшему смерть?

— Да ну, — отмахнулся Дока. — Травмы, конечно, бывают всякие, но без мокрухи. Нормальный мордобой. Грач, кстати, тоже бойцов выставляет, фраер ссученный.

Глеб усмехнулся:

— Хитрый ты мужик, Игнат. Хочешь выставить меня, и, чтоб я не отказался, приплетаешь к делу Грача.

— Думаешь, горбатого леплю? — как бы обиделся Дока.

— Да нет, просто все для тебя кстати пришлось: одним выстрелом двух зайцев. Грач ведь и тебе точно кость в горле. Так, Игнат?

— Скорей заноза в жопе. Ну как, по рукам? Я хорошо заплачу.

Пожав плечами, Глеб пошел к двери.

— Видно будет. Смотря как повернется. Если узнаешь о Граче что-нибудь интересное, разыщи меня через него. — Глеб кивнул на златозубого. — Пойдем, Сильвестр, отвезешь меня обратно.

Златозубый отлепился от стены и, даже не взглянув на босса, затрусил вслед за Глебом. Оклемавшиеся охранники проводили их мрачными взглядами.

— Ну чё, Папань… догнать его? — осмелился предложить тот, кто затеял заварушку.

Дока посмотрел на него, склонив голову набок.

— Зачем? Хочешь сапоги ему почистить? — Он подцепил вилкой скользкий грибок и отправил в рот.

Пасмурные лица побитых охранников прояснились: настроение у Папани было превосходным — значит пронесло.

Телефон трезвонил, как пожарная сигнализация. Едва переступив порог своей квартиры, Глеб ринулся к трубке.

— Попался, шлэмазл! — произнес голос Ильи. — Что ты там накорябал?

— Я тоже рад тебя слышать. — Глеб проворно стряхнул с себя куртку. — Ты от Даши звонишь?

— Уже из дома. И заметь, я не спрашиваю, какой матрос или боцман учил тебя математике. Я только хочу знать: что ты здесь нагородил?

Глеб улыбнулся.

— Ты такой умный, скажи мне это сам.

Илья чуть помолчал.

— Вроде бы, — пробормотал он неуверенно, — ты построил математическую модель пространства-времени, при которой любые две точки могут быть сколь угодно близки в соответствующей системе координат. Так, по-твоему?